Этот материал я посвящаю своему отцу, Пак Тхагиру, в преддверии Дня Победы 9 мая.

В своей жизни  я совершил много ошибок и одна из них это то, что я мало спрашивал у отца о его жизни на фронтах Великой Отечественной. Теперь, когда его нет, я решил восстановить некоторые моменты из военной жизни моего отца.

Что у меня было на руках и что смог собрать из семейных военных материалов? Это награды (большая часть), несколько фотографий, записи в орденской книжке и военном билете.

Какой был мой отец когда попал на фронт сложно сказать, но можете посмотреть на послевоенную фотографию и поймете, что он был , как сейчас говорят "красавчик". Смотрите сами...

Опустим историю знакомства отца с моей мамой, но если на послевоенной фотографии он такой молодой , то какой же он был , когда попал на фронт?

Отец родился в 1923 , значит когда он попал на фронт, в марте 1942 года, ему было 19. Я помню своего сына когда ему было 19 , это же просто большой мальчишка. Я помню себя в этом возрасте, когда большие планы, кровь бурлит от энергии, зверский аппетит, хороший сон, и ужасный страх перед смертью. 

Согласно документам он был призван по досрочному призыву 11.03.1942г. Гурьевским Райвоенкоматом с 3-го курса нефтяного техникума. Попал на Сталинградский фронт, вероятнее всего прошел ускоренные курсы и в начале 1943 года  был переведен на Ленинградский фронт в звании старшего сержанта, химинструктор понтонной роты. Место службы - 5й Тяжелый Моторизованный Понтонно-мостовой Выборгский полк. Такие соединения обычно занимались наведение переправ для прохождения тяжелой техники (танков ,артиллерии, поездов). 

Среди все моих многочисленных родственников, отец был единственным , воевавшим на фронте в действующей армии и потому пользовался бесконечным уважением, особенно это проявлялось 9 Мая.

Надо сказать, что в предвоенное время корейцы считались неблагонадежными и в 1937 году были репрессированы в Казахстан и Узбекистан из мест проживания на Дальнем Востоке. Поэтому среди корейцев не так много фронтовиков, в основном они использовались на трудовом фронте. Надо ли говорить , что за ними усиленно наблюдали органы НКВД. 

После демобилизации , в марте 1947 года, отец вернулся домой с совершенно расшатанной нервной системой. В то время ни о какой послевоенной реабилитации не знали, таких были миллионы. После женитьбы на моей маме, врач ей сказал - "Если хотите , чтобы он жил, нужно обеспечить ему полный покой, никакой нервотрепки ". Я прекрасно помню, как отца мучила бессонница, правда я тогда не понимал, как это может быть, когда хочется спать, но уснуть не можешь. Мы часто готовили ему хвойные успокаивающие ванны, делали массаж. Мать иногда вспоминала те тяжелые годы, когда на ней было двое маленьких детей и она не решалась его разбудить, если он заснул.